«ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОГО ЮМОРА: СОВРЕМЕННЫЕ РОССИЙСКИЕ ШУТКИ»
(Татьяна Лазарева и Михаил Шац в программе «Детали», 11 мая 2005 года)

Тина Канделаки: Представляю вам Михаила Лазарева, ой, простите, Михаила Шаца, и Татьяну Лазареву.

Татьяна Лазарева: Оговорочка вышла.

Тина Канделаки: А почему нет? Я вот, когда представляла вас, подумала, что о вас я знаю все, что вы можете сказать. А про Мишу – ничего.

Татьяна Лазарева: Миша, может, тебе нечего рассказать людям?

Михаил Шац: Спроси, что бы ты хотела узнать, я попробую ответить.

Тина Канделаки: Вам нравится на себя смотреть по телевизору?

Михаил Шац: По-всякому бывает.

Тина Канделаки: Вы не первая супружеская пара, которая приходит в программу «Детали». Но меня все время упрекают, говорят, что муж пиарит жену. Вот Бондарчуки у нас были, Пресняковы будут, то же самое получится. Вы – пара, в которой не понятно, кто кого пиарит.

Татьяна Лазарева: Может быть, стоит не говорить о том, кто кого первый пропиарил, а просто еще раз поклониться тем людям, которым мы кланяемся всю жизнь, но не устаем это делать. Это Александр Васильевич Масляков...

Тина Канделаки: ... Александр Акопов. Сколько лет вы в профессии?

Татьяна Лазарева: Смотря от чего считать. Если от КВНа, то почти 20.

Тина Канделаки: Вы помните, когда в первый раз вышли на сцену?

Михаил Шац: Я помню.

Тина Канделаки: А увидели друг друга? Как это было?

Михаил Шац: Ну, иду я, значит, по сцене, а за кулисами стоит Татьяна Лазарева...

Тина Канделаки: Вы же за питерскую команду играли?

Михаил Шац: Здесь нужно говорить: «Играю за питерскую команду». Так будет политкорректнее.

Тина Канделаки: Татьяна Лазарева – какой она была в первый раз?

Михаил Шац: Волосы короткие были. Про юбку... я даже до юбки не успел дойти, остановился на волосах. Я же ее до этого только по телевизору видел. Ну, она такая, по-свойски то ли пила, то ли ела. Это вообще ее обычное состояние.

Татьяна Лазарева: В лучшем случае – курила.

Тина Канделаки: Это была любовь с первого взгляда?

Михаил Шац: Нет.

Татьяна Лазарева: Подожди, я же тогда молодая была! Должно же было хоть что-то екнуть.

Тина Канделаки: Ну я понимаю, что ты на него смотрела, и думала, что не очень...

Татьяна Лазарева: Это почему же?

Тина Канделаки: Ну ты же не сразу в него влюбилась?!

Михаил Шац: Двадцать лет назад и я еще ничего был.

Татьяна Лазарева: Вообще, конечно, девок было мало в КВНе. При каждой должно было екать.

Тина Канделаки: Благодаря каким качествам он стал тебе интересен?

Татьяна Лазарева: Михаил становился мне интересен дважды в жизни. Вначале это было просто такое молодежное увлечение.

Михаил Шац: Молодежное увлечение, это реп, Тань, хип-хоп...

Татьяна Лазарева: А как это назвать? Прямо таким словом?

Тина Канделаки: Он пел хорошо, шутил, играл на гитаре?

Михаил Шац: Я не обладал ни одним из вышеперечисленных достоинств. Поэтому выделялся.

Татьяна Лазарева: А, я помню, чем он меня привлек в первый раз. Тем, что он был ужасно скромным, но при этом так на меня поглядывал...

Михаил Шац: У меня у одного с собой был медицинский спирт. Я же был тогда действующим доктором. У нас была встреча на фестивале в Сочи, был заснеженный январь. Когда мы встретились, а встретились мы в лифте, там было человек 15.

Тина Канделаки: А у тебя в одном кармане спирт, а в другом – анестезия.

Михаил Шац: Нет, нет. Я прямо сказал: «Ребят, кто пойдет пить спирт ко мне?». И пошел весь лифт.

Татьяна Лазарева: Я этого не помню, но я наверняка там была, потому что без меня не обходилось ни одно мероприятие.

Михаил Шац: Вот мы и пришли. 15 человек было в лифте, еще 4 спали у меня в номере.

Тина Канделаки: А Таня, наверное, была в этой четверке?

Михаил Шац: Это был мужской номер. Мы тогда спали с мальчиками. Я имею в виду в одном номере.

Звонок в студию: В семейной жизни вы такие же веселые, как по телевизору?

Татьяна Лазарева: Мы в жизни такие же, как и вы, Александр (зритель, задавший вопрос). Когда вам весело, вы смеетесь, а когда у вас какие-то проблемы, что-то болит, вы не смеетесь.

Тина Канделаки: Должен быть в семье такой человек, который видит, что наступает кризис, и служит таким катализатором: или промолчит, или сюрприз сделает. Кто первый?

Михаил Шац: Промолчать – я первый.

Татьяна Лазарева: А повеселить, конечно, я. Сегодня Миша в одном разговоре с нашим приятелем сам сказал, что он - оптимист, а я – пессимист. Поэтому мы так долго живем и пытаемся друг друга переделать.

Тина Канделаки: А были люди, которые удивились, что вы вместе?

Михаил Шац: Я думаю, что первую тройку могу назвать: Сергей Белоголовцев, Павел Кабанов, Василий Антонов. Это первая тройка, которая удивилась.

Татьяна Лазарева: А мама твоя?

Михаил Шац: Она входит в пятерку, потому что мама еще до Сергея знала, что у нас что-то назревает. Потом вторым узнал Сергей.

Тина Канделаки: Мама так и не переехала в Москву?

Михаил Шац: Нет. мама живет в Петербурге.

Тина Канделаки: А вы к ней часто ездите?

Татьяна Лазарева: Да нет. Не получается часто.

Тина Канделаки: Москва – ваш любимый город? В каком бы еще городе вы смогли бы жить вдвоем в старости?

Татьяна Лазарева: Мне, в принципе, подходит Париж.

Михаил Шац: Мы там вдвоем не поместимся! Мне нравится Петербург.

Тина Канделаки: Продолжим, все-таки, про чувство юмора. Вот у кого оно глубже?

Михаил Шац: А как его измерить? Никак не измерить!

Татьяна Лазарева: Я считаю, что у Михаила, потому что у меня, с самого начала моей шуточной карьеры...

Михаил Шац: ...нешуточной!

Татьяна Лазарева: Да, нешуточной. Так вот у меня были моменты, когда я произносила шутку, и не понимала, что такого смешного.

Тина Канделаки: Я все время вспоминаю, как ты на «Серебряной калоше» шутила с Жириновским, и думаю - это была импровизация, или ты готовилась?

Татьяна Лазарева: Тина, ну как ты можешь! Ты когда-нибудь видела, чтобы были написаны шутки?

Михаил Шац: Мы не заготавливаем шутки, не солим их.

Татьяна Лазарева: Если есть прописанный сценарий, например «ОСП», то он нами по-другому играется. Это уже чужие слова, ты их произносишь от имени какого-то образа. А когда идет накатом, то это невозможно! В моих устах все прописанные шутки выглядят так, что понятно, что они прописаны.

Тина Канделаки: Доброта в вашем цеху существует? Аншлаговцы вас любят?

Михаил Шац: Насчет аншлаговцев, наверное, не очень корректный пример. Мы вообще не будем про них говорить.

Татьяна Лазарева: Ко мне вообще редко кто когда подходит. Мы снимаем свою передачу, коллеги – свою. Когда мы снимались у Гуревича в «100 к одному», он очень мило покритиковал нашу передачу «Хорошие шутки». Сказал, что передачка-то, конечно, слабенькая, особенно в конце. Я говорю: «Чего же ты ее до конца тогда смотрел?».

Тина Канделаки: И ты его к вам пригласила?

Татьяна Лазарева: Да, он и сам хотел. Так что, если ты нас сейчас видишь, Саша...

Михаил Шац: Уверен, что не видит. Не обижайтесь, Тина. Просто наши коллеги не смотрят по вечерам телевизор.

Тина Канделаки: Да ладно, Михаил. Вы же знаете, что смотрят. Я уверена, что и вы смотрели и «Аншлаг», и Петросяна, и все остальное, что связано с юмором.

Татьяна Лазарева: Краем глаза, конечно, смотрели.

Тина Канделаки: Когда вы включаете телевизор, у вас возникает ощущение того, что то, что вы видите – это лучшее, или то, что вы можете сделать лучше?

Татьяна Лазарева: Я не хочу делать это лучше. Это не мой юмор. Это вкусовщина.

Тина Канделаки: Я никогда не понимала, почему ты, Тань, не выступаешь от женщин с монологами. Потому что тебе бы поверили.

Татьяна Лазарева: А что, ты думаешь, им верят?

Тина Канделаки: Но смотрят же. Смеются же в зале!

Татьяна Лазарева: Я не знаю, кто смотрит, потому что ни один из наших знакомых не смотрит. Среди твоих знакомых есть, кто смотрит?

Тина Канделаки: Может, среди твоих друзей просто нет простых людей?

Татьяна Лазарева: Я надеюсь. Мне вообще не нравится выражение «простые люди». У меня все люди интересные.

Тина Канделаки: Был момент, когда вы поняли, что у вас есть шутки, которые одномоментно действуют на людей?

Михаил Шац: Не было такого момента.

Тина Канделаки: Да ладно! Еще скажите, что не было такого, что кто-то подошел и сказал, что Танька талантливее, лучше.

Михаил Шац: Ах, это было. Врать не буду.

Тина Канделаки: А часто такая тема затрагивается?

Михаил Шац: Очень! Больше женщины подходят.

Звонок в студию: Неужели у вас в семье, как у других, не было, что: «Все, ухожу, разводимся!»?

Татьяна Лазарева: Понимаете, в чем дело... если бы у нас поставили камеру в квартире или машине, то была бы совсем другая жизнь. Передача бы не называлась «Хорошие шутки». Мы обычные совершенно люди. Была бы жизнь. У всех такое превратное впечатление.

Тина Канделаки: А сколько вы лет вместе?

Татьяна Лазарева: Будет восемь.

Тина Канделаки: То есть семилетний кризис вы миновали?

Михаил Шац: А это был семилетний???

Татьяна Лазарева: А мы-то думали: «В чем дело? Какая-то фигня».

Тина Канделаки: То есть Миша уже не ходит по дому и не бурчит, что нет борща?

Татьяна Лазарева: Я уже перестал это делать. Первые несколько лет бурчал, не про борщ, а вообще. Насчет еды вообще никаких проблем нет. Перефразируя Сталина можно сказать, что «Нет еды – нет проблем».

Тина Канделаки: Родители сразу Таню приняли?

Михаил Шац: Я маму сразу подготовил. Я приехал домой после нашей романтической встречи в Одессе и сказал маме, что нашел себе жену. Не стал обманывать, поэтому все уладилось достаточно быстро. Прошло пять лет после этого до того, как мы поженились.

Тина Канделаки: После того, как они познакомились?

Михаил Шац: Сложно сказать, что они познакомились.

Тина Канделаки: А через пять лет она увидела ее уже женой. Бабушки любят говорить, что внучка на них похожа. Про Соню так говорят?

Татьяна Лазарева: Она больше на папу похожа.

Михаил Шац: Я больше похож на папу, особенно в детстве был. А Соня, соответственно, и на папу, и на дедушку.

Татьяна Лазарева: Но, с другой стороны, когда Миша с нашими коллегами из «ОСП» обряжались в женский прикид, то он был вылитая мама.

Тина Канделаки: А твои родители что сказали?

Татьяна Лазарева: Да я помню разве? Я что-то им такое сказала.

Михаил Шац: Я помню, что она сказала. Я вез ее на машине, причем на Таниной машине. Встретил ее в аэропорту. И Тани не было, а дорога долгая была. И она сказала: «Ты уж возьми ее». Так и сказала.

Звонок в студию: Ваши дети такие же остроумные, как и вы?

Татьяна Лазарева: Дети уже шутят вовсю.

Тина Канделаки: Какая последняя шутка?

Татьяна Лазарева: На даче дети сидели завтракали и Степа, глядя куда-то вдаль, задумчиво сказал: «Поднимите руку, у кого из вас полностью разрушен внутренний мир». Подняли руки только я и моя подруга Таня, которые с вечера успели разрушить свой внутренний мир.

Тина Канделаки: Самоирония и ирония помогает паре, которая живет вместе? Она спасает от усталости?

Татьяна Лазарева: Посмотрим. Да, Михаил?

Тина Канделаки: Ну легче вдвоем в профессии?

Михаил Шац: Богаче, но не намного. Не настолько, чтобы дать Ване Урганту в долг.

Тина Канделаки: Если руководствоваться спортивными терминами, то вы, Миша, где? В защите, в нападении...?

Михаил Шац: Я - форвард таранного типа. Я им придумал золотое правило: «Форвард таранного типа может забить мяч любой частью тела».

Тина Канделаки: Вам часто приходится защищаться от недоброжелателей, от мира вообще?

Михаил Шац: Всякое бывает. Мы, конечно, скрываемся от мира на дачах, но понимаем, что это – правила игры.

Тина Канделаки: Все пытаются сейчас что-то побочное сделать. У вас параллельно есть что-нибудь?

Татьяна Лазарева: Это нормально. И мы бы хотели что-нибудь такое сделать. Ни у кого нет аптечного бизнеса?

Звонок в студию: Я бы хотел узнать о дальнейшей истории «33 квадратных метров».

Тина Канделаки: Фактически история «ОСП».

Татьяна Лазарева: Нет, это разные истории.

Тина Канделаки: Но коллектив один и тот же, или там все могут заменяться, кроме вас?

Михаил Шац: Есть 4 основных персонажа.

Тина Канделаки: А названия «ОСП» больше не будет?

Михаил Шац: Пока нечего этим называть.

Тина Канделаки: То есть нет этих четверых?

Татьяна Лазарева: Скорее, нет сил, чтобы делать это на четверых.

Михаил Шац: Ну да, название связано с нами четверыми, и если будет проект, который нас всех свяжет...

Тина Канделаки: Вместе же проще брать публику. Вы не жалеете, что расстались?

Татьяна Лазарева: Мы уже пришли к тому, что долгое время в себе сдерживали: когда что-то долго в себе сдерживаешь, то потом хочется так рвануть! (Когда сдерживаешь желание поработать по одному)

Тина Канделаки: А тебе часто предлагают поработать одной?

Татьяна Лазарева: Иногда предлагают, но я не работаю одна. Мне все время нужно с кем-то. Я только с Мишей работаю. Одна я себя очень скованно чувствую.

Тина Канделаки: В кино тебе предложат сниматься. Ты что, скажешь, что только с Мишей?

Татьяна Лазарева: Я имела в виду наш основной вид заработка. А в кино я, наверное, приду без Миши.

Тина Канделаки: Ты отпустишь. Разрешишь?

Михаил Шац: Это очень личный вопрос. Это тоже самое, что к тебе подойти, и сказать, что у вас с Андреем очень хороший союз...

Тина Канделаки: Я не про семью. Вы же артисты!

Татьяна Лазарева: Мы не артисты, мы - ведущие.

Михаил Шац: Наш союз нам нравится, мы растем, как ведущие.

Татьяна Лазарева: Миша, бывает, ведет без меня мероприятия. Я работала с Цекало и Фоминым.

Звонок в студию: Хватает ли у вас времени на книги и нет ли желания пописать?

Михаил Шац: Пописать хочется. Есть идеи, но я не могу заставить себя, обленился.

Тина Канделаки: Спасибо вам огромное! Встретимся завтра.

www.ctc-tv.ru